ЛУЧШИЕ ГОДЫ В ТРУДОВОЙ БИОГРАФИИ
Весной 1978 года Георгий Константинович пригласил меня в кабинет и сказал: «Прошу вас стать не просто моим секретарем-референтом, а помощником». Я, разумеется, согласилась. Лишь спустя несколько лет в штатном расписании института появилась должность помощника директора.
З. Москвина
Был Георгий Константинович требовательным, но справедливым руководителем, очень доброжелательным и деликатным человеком. Доверял мне и прислушивался к моему мнению. Я старалась не разочаровать его. Задания и поручения мне не надо было повторять дважды. Однако спущенным свыше бумагам для срочного исполнения он всегда давал два дня вылежаться: «Не спешите выполнять, не суетитесь, может завтра это будет неактуально», и часто оказывался прав.
Георгий Константинович считал, что хозяйка приемной всегда должна быть приветливой, и если замечал, что у меня плохое настроение, просил зайти к нему, чтобы выяснить причину. Быстро находил нужные в тот момент слова, и добрая атмосфера в приемной восстанавливалась.
Где-то через год после перенесенной пневмонии Георгий Константинович обратился ко мне с просьбой помочь ему приобрести путевку в хороший южный санаторий. Кроме «Зари», в которой отдыхали сотрудники Академгородка по профсоюзным путевкам, ни я, ни он других не знали. Вернее, знали о существовании элитных санаториев, доступных высшим партийным и правительственным деятелям. Но как достать туда путевку? Георгий Константинович был академиком, Героем Социалистического Труда, ученым с мировым именем, президентом Международного конгресса по катализу, но не был членом КПСС и не обладал партийно-правительственными привилегиями.
Шло время, по заявлению в профсоюзный комитет СО АН предлагали опять же «Зарю», «Волну» и другие среднего уровня здравницы… И вот, когда я находилась проездом всего один день в Москве, меня осенило: а не позвонить ли Гурию Ивановичу Марчуку, тогда уже Председателю Госкомитета Совета министров СССР по науке и технике. С трудом удалось связаться с ним в самом конце рабочего дня.
Через два дня мне позвонил сотрудник аппарата Гурия Ивановича и сказал, что Георгию Константиновичу выделена путевка в санаторий «Сочи», корпус «Приморский» 4-го Управления Минздрава СССР. И только спустя некоторое время Георгий Константинович узнал, как появилась эта путевка. А он-то думал — по его заявлению. И теплое письмо с благодарностью из Сочи храню по сей день.
Как только Георгий Константинович отбыл на отдых в Сочи, появилась мысль — а не организовать ли ремонт его кабинета? За 17 лет, с момента вселения в здание института, не было ни одного ремонта — унылые полосатые обои, вытертый до дыр линолеум, прикрытый дорожками — все производило впечатление неухоженности.
Было известно, что Георгий Константинович терпеть не мог ремонтов ни дома, ни на работе. Заместитель директора сказал: «Он запретил заикаться о ремонте. Бумаги со стола категорически нельзя трогать». Но решаю — раз я помощник директора, значит имею право навести порядок в кабинете шефа. Беру на себя ответственность. «Фотографирую» глазами расположение бумаг на столах, срочно выносим вещи и мебель.
Времени всего один месяц, а строительные материалы — такой дефицит! Пишу письма, лично разговариваю с самым всесильным начальством Управления капитального строительства (УКС), Управления ремонтно-строительных работ (УРС), Управления материально-технического снабжения (УМТС). Убеждаю, уговариваю, контролирую каждый этап. Ну, наконец, ремонт окончен. Можно вносить мебель… А ее разобрали и вынесли — украли из коридора перед кабинетом за одну ночь.
И опять — бегом по начальству, распределяющему товары — мебель ведь тоже дефицит. Устанавливаем мебель, воспроизвожу порядок на столе… А утром следующего дня загоревший, окрепший Георгий Константинович входит в кабинет. Сначала вскинутые вверх брови от удивления, а потом широкая, добрая, благодарная улыбка.
Сейчас кажется, что это простые бытовые вопросы, но в те времена их решение стоило немалых трудов даже с привлечением так называемого «административного ресурса».
Георгия Константиновича отличало особое, уважительное, я бы сказала, джентльменское, отношение к женщинам. Он знал всех помощниц своих заместителей и поздравлял с праздниками, особенно с Международным женским днем 8 марта. На торжественном собрании произносил душевные, теплые слова в адрес всего женского коллектива института. В лаборатории окисления, боресковской лаборатории, всех сотрудниц старался поздравить лично.
Вспоминается еще такой случай. Полная приемная гостей, высокопоставленных партийных руководителей на уровне Обкома, ЦК и членов Президиума СО АН и др. Ждем появления Борескова с минуты на минуту. Входит Георгий Константинович, идет через всю комнату к моему столу, здоровается, целует руку, и только потом подходит к высоким «мужам» и здоровается с ними. Какое же нескрываемое удивление было на их лицах!
И еще — когда Георгий Константинович получил гонорар от издания в зарубежном журнале большой обзорной статьи, он вызвал меня и, протянув конверт, сказал: «Это вам». Я попыталась отказаться, но он возразил: «Без вашей помощи не было бы этой статьи». Такой же конверт получила и наша переводчица Алла Гиндина.
Я работаю в Институте катализа с 1966 года, но семь лет рядом с Георгием Константиновичем были лучшими годами в моей трудовой биографии.
стр. 10
|
