СОХРАНИМ ЛИ ТРАДИЦИЮ?

Пожалуй, многие согласятся, что самые замечательные и волнующие события академгородковского лета -- это вступительные экзамены в университет и летняя школа в ФМШ, когда в наш научный центр слетаются самые талантливые старшеклассники и абитуриенты из разных уголков Сибири, Средней Азии, Казахстана, соревнуясь за право оказаться в числе учеников наших ведущих ученых и преподавателей. И пока эти летние наплывы молодых амбициозных соискателей не иссякают, живет в нас надежда, что Акдемгородок сможет сохраниться как форпост науки, творческого поиска и новых свершений.

Конечно, не всем конкурсантам удается пройти через горнило отбора. Труднее всего приходится тем, кто приезжает из деревень и провинциальных городов -- им не всегда хватает обычной школьной подготовки, и они подчас допускают досадные ошибки. Однако в этом году меня неприятно поразило другое -- сравнительно слабые результаты выпускников СУНЦ НГУ. Как известно, часть физматшкольников после выпускных экзаменов зачисляется в НГУ "автоматом", но многим приходится участвовать и в общем вступительном конкурсе. И вот, просматривая вывешенные оценки за первый вступительный экзамен (по математике), я обнаружил напротив фамилий выпускников физматшколы -- их я знал по курсу обществознания, который мы вдвоем с В.Миндолиным читали в выпускных классах -- целый ряд двоек и троек. Эти оценки меня просто потрясли: неужели за два года специализированного обучения нельзя было подготовить ребят к успешной сдаче несложного, в общем-то, экзамена? Ведь многие их ошибки, как выяснилось, оказались элементарными: кто-то забыл про "неравенство треугольника", кто-то допустил арифметическую неточность...

Может быть, ничего настораживающего в этом нет, и мы здесь столкнулись с обычной "погрешностью эксперимента": сильные ученики были зачислены вне конкурса, а "двоичниками" стали действительно очень слабые школьники? Но в это слабо верится. Во-первых, непонятно, как бы они тогда выдержали интенсивный темп учебы в ФМШ в течение двух лет? Во-вторых, некоторые из них хорошо зарекомендовали себя по разным предметам, участвовали в олимпиадах и научных конференциях. В-третьих, и это самое примечательное, среди нынешних абитуриентов были и те, кого в прошлом году зачислили в НГУ из ФМШ "автоматом" -- т.е. они были в числе "элиты", но не выдержали учебы в университете, "завалили" первую же сессию, и теперь искали счастья наравне со всеми. Большинство из них получили двойки.

Скорее всего, в подготовке физматшкольников был допущен серьезный изъян: некоторые преподаватели, увлекаясь решением сложных, нестандартных задач, забыли уделить должное внимание вопросам базовой программы и элементарной технике. Почему такое стало возможно? По мнению педагогов, с которыми мне удалось обменяться впечатлениями, это, судя по всему, закономерный результат процесса, исподволь развивавшегося в физматшколе уже несколько лет, но проявившегося лишь сейчас. Дело в том, что учебная работа в СУНЦ НГУ, по сути, оказалась пущена на самотек: учебные кафедры уже много лет никем не проверяются, на Ученом совете не отчитываются, их проблемы нигде не обсуждаются. В этом вряд ли стоит упрекать руководителей учебных подразделений -- все они работают в меру своих сил и возможностей. Просто получилось так, что каждая кафедра сегодня живет и выживает, как может. Разумеется, в такой ситуации никак не стимулируется интерес сохранить имеющийся уровень преподавания, не говоря уже о каком-либо усовершенствовании учебного процесса.

Разумеется, большинство преподавателей школы -- профессионалы и энтузиасты своего дела, они по-прежнему пытаются работать "со знаком качества", но держать марку при полном отсутствии внимания к проблемам становится все труднее, а иногда и просто невозможно. Минувшим летом фактически распалась кафедра иностранных языков ФМШ -- ее ведущие сотрудники, разработавшие уникальную и очень эффективную методику преподавания, вынуждены были уволиться из школы.

Еще один пример. В последние годы значительное число физматшкольников пытается поступить на отделения экономики, правоведения и т.п., требующие сдачи экзамена по обществознанию. Стандартный школьный курс обществознания рассчитан на 68 академических часов, и это совсем не много, если взглянуть на образовательный стандарт и типовые экзаменационные билеты -- объем включенных в них тем весьма обширен. В физматшколе же на этот курс отведено всего 20 часов. Если учесть, что в школьной библиотеке нет ни одного современного учебника, ни одной даже сравнительно новой хрестоматии, а сами учащиеся находятся в ситуации почти полного информационного вакуума -- о текущих событиях в стране они узнают лишь приезжая к родителям на каникулы -- станет ясно, почему знания выпускников ФМШ по обществознанию уступают знаниям выпускников любой обычной школы. Хотя инициатива нескольких преподавателей проводить дополнительные, не предусмотренные программой консультации, на которые приходили по 70--80 человек, восполнить пробелы в полной мере, естественно, не могла. Последние два года я пытался вносить предложения по изменению структуры гуманитарных курсов, но стоит ли говорить, что они даже не отвергались, а попросту игнорировались?

Вывод, который с горечью приходится сделать, таков: с каждым годом знания учащихся физматшколы, которая создавалась М.А.Лаврентьевым для всесторонней подготовки талантливых школьников к поступлению в университет, по некоторым дисциплинам все менее соответствуют требованиям вступительных экзаменов в НГУ. То есть принцип непрерывного образования фактически нивелируется. Не лучше обстоит дело и с традиционной для ФМШ проблемой социализации выпускников. Не секрет, что среди студентов НГУ, имеющих те или иные психологические проблемы, наибольшее число составляют именно выпускники физматшколы. Причем проблемы эти порой оказываются запредельно серьезными. В июне прошлого года покончил с собой студент-химик -- выпускник ФМШ. Прошлой зимой с большим трудом удалось предотвратить еще одну попытку суицида разочаровавшегося в жизни первокурсника, которого даже не пытались отговорить друзья-приятели -- как и он, бывшие фымышата. Но можно ли их винить в этом? О какой взаимовыручке, ответственности друг за друга может идти речь, если все попытки создания в школе самодеятельных общественных организаций строго пресекаются, и у школьников остается лишь одна "степень коллективной свободы" -- тайком от воспитателей выпить пива, выкурить сигарету, и при этом не "настучать" на товарища...

Конечно, эти заметки могут показаться слишком грустными, сгущающими краски. К тому же официально в нашем научном сообществе принято говорить о физматшколе только в "превосходных" тонах, радуясь "процветанию" великого детища М.А.Лаврентьева. О действительных проблемах школы преподаватели -- в том числе ведущие -- высказываются лишь в кулуарах да на кухнях, уже не надеясь на какое-то оздоровление. Но, мне кажется, нам нужно открыто обсудить эту ситуацию, разобраться в ней и попытаться вместе изменить ее к лучшему, пока положение еще не стало критическим. Ведь к нам по-прежнему съезжаются со всех городов и весей самые одаренные и любознательные дети, и мы полностью отвечаем за то, что они здесь приобретут, а что потеряют.

А.Черепанов.